Моя мама родила меня в маленькой сельской больнице в Казахстане. Там же в то время рожала еще русская женщина, Зоя. У мамы родилась я — первый ребенок, дочь. Она была в ужасе. Её муж, подполковник хотел только сына. Он и с первой женой развелся потому, что в семье были две дочери. И вот мама родила меня. Третью дочь для мужчины, которого очень любила. Для офицера, мечтающего о сыне. Она лежала и плакала и даже грудью меня кормить не хотела. А её соседка по палате родила сына. Четвертого мальчика. Хотя очень хотела дочку. От мальчишек — старший уже сидел в тюрьме — она просто устала. Мечтала о помощнице.
Они разговорились. На следующий день мамин муж увез её из роддома с сыном. А я попала в семью к хорошему сапожнику и трем братьям.
Моё детство прошло в маленьком казахском городе. Не скажу, что меня обижали, нет. Братья за меня заступались, хотя особой близости между нами никогда не было. Все они выросли работягами. А старший так и пошел по тюрьмам, где потом и сгинул.
У меня, видимо гены взяли своё — одна из всей семьи окнчила техникум. Потом институт. Переехала в Оренбург, вышла замуж. И маму свою названую туда забрала, где она овдовела.
Умерла мама Зоя от инсульта. Говорить почти не могла перед смертью. Но дала мне знать, чтобы я заглянула в её вязаную сумку. В ней я нашла тетрадку. Там мама всё и описала. Больничку в казахской степи, мою родную мать Катю, которой тогда едва исполнилось семнадцать лет. Как они заплатили акушерке-казашке, чтобы та не выдала мужьям их тайну про обмен детьми. Была там и фамилия моей настоящей матери. И я стала искать моих кровных родителей. С мужем к тому времени развелась, а детей так и не родила. Ради этого я продала квартиру и моталась по бывшему Союзу по местам, где служил мой отец.
И я их все-таки нашла. Они оба были живы — и отец, которому тогда было за семьдесят. И еще молодая по-прежнему красивая мама. С ними жил и их сын Павел — точнее, не их. Оказывается, у него не все было в порядке со здоровьем. С самого рождения. Был инвалидом с детства, но выучился, работал на дому. И родители его всю жизнь опекали. Я побоялась все рассказать отцу и матери. Вдруг не примут? Зачем я им — одинокая, неустроенная?
Познакомилась как бы случайно с Павлом. Он оказался хорошим добрым мужчиной. У него был врожденный дефект тазобедренного сустава, поэтому он хромал, в точности как его родной отец-сапожник, который меня вырастил. В остальном — симпатичный, порядочный мужчина. И одинокий. Никогда женат не был. В общем у нас с ним все закрутилось. Через несколько месяцев он познакомил меня с родителями. Точнее — с моими. Мы с Павлом расписались, стали жить в доме на земле, построенным моим отцом. В 39 лет я родила дочку. Ни на кого бы никогда её не поменяла! Мою Анечку! А своим родителям так и ни в чем не призналась. Какая уже разница. Главное — мы давно стали одной семьей. Обеих мам я давно простила и очень люблю!
